Антропология нацпроектов  "Русский Журнал"

Дмитрий Быков (публицист):

- Во-первых, относительной удачей можно считать уже и то, что понятие "национальный проект" ушло во фразеологию и, может быть, даже в анекдоты. Национальным проектом называют все, когда хотят подчеркнуть удачный статус чего бы то ни было, государственный статус.

Во-вторых, национальные проекты очень выгодно и точно совпали с вечными проблемами России. Не хватает лишь только сделать дороги национальным проектом. А так, главные русские проблемы - это традиционно жилье, сельское хозяйство в нашей сельскохозяйственной стране, армия и образование.

Все мы знаем, что в национальном проекте заложена некая проблема, которая по определению неразрешима. То есть национальный проект - это то, над чем нация бьется с момента начала своего существования. И все понимают, что национальный проект это навсегда. Это очень важно.

И, наконец, в третьих, все прекрасно осознают, что под словосочетанием "национальный проект" понимается нечто, чему все обязаны служить. Это такая сверхзадача для всей страны. Поэтому стало очень легко решать свои частные задачи. Ведь можно любые свои проблемы подверстать к этим национальным проектам. Мне, например, во "Времечко" периодически звонят и говорят: "почему нет жилья у военных, ведь это национальный проект?", "почему в школах нет таких-то предметов, ведь это национальный проект?" и так далее.

То есть стало ясно, что это средство решения личных проблем за государственный счет. Как и все в России. Поэтому сама идея национальных проектов находится в русле традиционной российской государственности. И ждет их та же самая судьба. Радуюсь ли я тому, что российская государственность остается в своем традиционном русле? С одно стороны да, с другой - нет.

Наталья Иванова (литературный критик, заместитель главного редактора журнала "Знамя"):

- Пока в реализации национальных проектов мы видим больше деклараций, чем результатов. Было такое советское слово "свершение", так вот - со свершениями плоховато. Ситуация с так называемыми национальными проектами носит пока характер советской пропагандистской кампании. Хотя я очень хочу, чтобы ситуация в образовании и здравоохранении улучшилась. Но мне кажется, что нельзя отдельно решать эти проблемы. Нужен комплексный национальный проект, объединяющий все это. Не знаю почему, но в моем сознании неудавшиеся при Борисе Ельцине заказные поиски национальной идеи рифмуются с современными поисками результатов так называемых национальных проектов. Повышать заработную плату в образовании и здравоохранении, конечно, нужно, но национальный проект должен иметь начало и конец, он должен быть совершенно понятным для общества. Но пока что, мне кажется, эти проблемы не решены.

Алексей Руткевич (декан философского факультете ГУ-ВШЭ, доктор философских наук, профессор):

- Я не могу сказать, что обладаю полной информацией о том, как реализуются наши национальные проекты, и мне, конечно, сложно судить обо всех проектах. В целом мое мнение таково: очень хорошо, что такие проекты существуют и что государство стало возвращаться в экономику. Также очень неплохо то, что, судя по всему, нашему чиновничеству не очень-то дают разворовывать заложенные в этих проектах деньги. В итоге что-то достается и системе здравоохранения, и образования. Но при этом очевидно: это капля в море по сравнению с тем, что государство должно было бы делать, участвуя в экономике. Средства, которые выделяются на эти проекты, крайне недостаточны, дай Бог, если это знаменует начало более серьезных проектов.

Во-вторых, я по роду деятельности лучше знаком с проектом, посвященным образованию, и могу сказать, что реализация проектов как в этой области, так и в области здравоохранения создает ряд проблем. В связи с тем, например, что эти деньги получают лишь определенные целевые группы, а остальные их не видят. Это ситуация не только с врачами, но и со школами и вузами. Бесспорно, что помогать нужно только достойным, но все же следует глубже продумать, как эти проекты реализовывать эффективней. Самое главное это, конечно то, что такие проекты вообще существуют.

Моя оценка такова: если даже посмотреть на сумму этих проектов, то это выйдет не самое значительное вложение государства в экономику. А с учетом того, сколько средств государство накопило и хранит в американских бумагах и стремительно обесценивающихся долларах, то можно было бы подумать и о некоторых других проектах - например, проектах, связанных с реконструкцией наших разваливающихся дорог и мостов, и с рядом других областей вроде авиастроения, которые заслуживают внимания.

Меня лично затрагивает образовательный проект, поскольку я работаю в ВШЭ, которая наряду с другими вузами получила немалые средства как раз на инновационные проекты - это серьезные деньги, и то, что на будущий год их получит еще 20 вузов, прекрасно. Но проблемы остаются, и их огромное количество. Ведь сейчас мы имеем неэффективную, коррумпированную, разваливающуюся систему образования. Как вузовский работник, я могу сказать, что с каждым годом у нас даже в самые лучшие вузы страны поступают все менее образованные дети.

Прежнее поколение учителей уходит, а кто преподает сегодня в школе? Это те, кто на протяжении последних пятнадцати лет никуда не смог деться, кроме школы. Школьная система ужасает. А ведь развалилось и профессионально-техническое образование. Техникумы совершенно не выполняют свои функции, и две трети выпускников техникумов сразу поступают в вузы и не думают о том, чтобы работать по профессии. А что касается вузовской системы, то могу напомнить, что если в советское время было порядка 600-700 вузов, сейчас их вместе с филиалами в районе 3-х тысяч. Но и здесь большинство выпускников не идет работать по специальности. Из медиков идет примерно половина, из учителей - процентов 10-15. А ведь именно в этой области, области образования, роль государства должна быть первостепенна. Конечно, частный капитал пусть тоже участвует, нет ничего плохого, если и сюда начнут приходить частные инвестиции, но это область ответственности государства. А пока у нас существует лишь видимость того, что все прекрасно, и число студентов на 10 тысяч населения - 400, то есть больше, чем в любой европейской стране, но на деле это ни о чем не говорит. Поэтому государство должно возвращаться в систему образования, восстанавливать школу. Но это же не значит просто дать деньги огромному штату учителей, которые просто неспособны преподавать.

Алексей Козырев (заместитель декана философского факультета МГУ по информационной политике, кандидат философских наук, доцент):

- Честно говоря, год назад, когда эти проекты начинались, я давал комментарий РЖ о том, что такие самоочевидные вещи, как выплата зарплаты врачам и учителям, являются приоритетными для государства и не должны быть предметом каких-то особых национальных проектов. Сегодня это мое мнение только укрепилось. Само титульное наименование "проект" в той сфере, которая является магистральной и основополагающей областью социальной политики любого, а в особенности "социального", государства, на мой взгляд, представляется чем-то заимствованным из области художественного авангарда 20-30-х годов прошлого века, где множество самых фантастичных проектов так и оставалось (и слава богу!) в планах, чертежах и изобразительных полотнах.

В пору моей школьной юности у нас в стране, которая называлась тогда СССР, была разработана "Продовольственная программа", которую мы изучали на политинформациях. Чем это обернулось для продовольствия, всем хорошо известно. Вот и теперь, по крайней мере, пока что, жилье не стало дешевле, медицина - бесплатнее, а образование - доступнее. Может быть, где-то и стало, но я этого, честно говоря, не почувствовал. Конечно, делать хоть что-то гораздо лучше, чем не делать ничего. Но по большей части "национальные проекты" представляются декорацией мизансцены с участием новых политических звёзд, которых надлежит раскрутить.

Сегодня, по истечении года функционирования нацпроектов, мы видим, что средняя зарплата учителей в русской провинции едва доходит до 5 тыс. рублей, и это говорит само за себя. Для сравнения минимальная заработная плата работника в Турции составляет 450 долларов. Меньше этой суммы человек получать не может, а если получает, то имеет право обратиться в суд. Примерно такую сумму (может быть, чуть больше) теперь получает московский участковый врач, и это, конечно, шаг вперед. Но почему-то весомой прибавки он лишен на период отпуска, и слышно, даже в Питере дела обстоят совсем не так замечательно. Положение дел в большинстве регионов, особенно в провинциях, близко к отчаянию. Я говорю это не голословно, побывав этим летом в Орле, Иркутске, побеседовав с обыкновенными людьми, ради которых и замышлены все эти "национальные проекты". Нам, москвичам, не следует предаваться радужным иллюзиям и надевать розовые очки только в силу нашей географической близости к Кремлю. К сожалению, наше правительство пока не смогло справиться с тем, чтобы разумно и рационально потратить деньги, выделенные на реализацию национальных проектов.

Что касается высшего образования, то сейчас вступает в силу действие инновационных грантов, которые получают выбранные для этого вузы. В их число попал и Московский университет. Насколько я знаю, нам перечислена или будет перечислена достаточно весомая сумма, которая будет потрачена на закупку оборудования и разработку ряда магистерских программ. Время покажет, насколько эффективно и рационально будут израсходованы эти деньги, но есть ощущение, что мы снова оказываемся в ситуации общегосударственного аврала, когда выделяются огромные средства, их надо освоить, а как это сделать, на что их потратить, какие есть приоритеты - это никого не интересует. Работает директивная "инициатива сверху" методом таких вот точечных вливаний. Причем вливаний в произвольно выбранные точки. Я не берусь судить, как обстоит дело в других национальных проектах, но в образовании пока что существенных качественных сдвигов, связанных с реализацией национального проекта, я за этот год не увидел.

Олег Кен (историк):

- Я, к сожалению, не слежу за реализацией национальных проектов так пристально, но мне кажется, что это своего рода фантом, идеологическая фикция, а не реальное дело. В моей сфере деятельности это сказывается довольно характерно, единственный отзвук (хотя конечно я не буду говорить за всю сферу образования) - это разговоры, которые происходят на уровне кафедры и университета, о том, какие будут повышения зарплат. То есть никакой осмысленности, кроме как увеличение размеров зарплаты, по крайней мере, я и мои коллеги на нашем уровне не замечаем.

Это пышное название просто скрывает перераспределение бюджета с учетом инфляции. Само по себе повышение зарплаты хоть и хорошо, но его нельзя называть национальным проектом. Во всяком случае, какие-то системные изменения, исходящие из долгосрочных общественных приоритетов и приоритетов данной конкретной области, - а ведь именно они должны стоять за понятием "национальный проект" - не просматриваются.

Условно говоря, существует, например, такая методическая и одновременно финансовая проблема - приходится сейчас иметь дело с тем поколением студентов, которые гораздо более восприимчивы к визуальным формам. Но в столичном Петербурге на несколько сот студентов имеется один компьютерный класс, понятно, что использовать эти современные визуальные средства - фильмы, ролики, интерактивные карты - крайне затруднительно. То есть даже на простом методическом уровне ничего не сделано, и даже нет об этом разговора. Есть только разговоры о том, хороший ли человек Дмитрий Медведев, когда он снова приедет в наш город, насколько нам повысят зарплату и какими порциями это будет происходить...

Дмитрий Афиногенов (профессор филфака МГУ, доктор филологических наук, ИВИ РАН):

- Я могу сказать о том, что мне ближе - это область образования. Я преподаю, будучи профессором на филфаке МГУ. Мы от национального проекта за этот год абсолютно ничего, кроме слов, не видели. Моя зарплата в Университете составляет 3 тысячи рублей в месяц в качестве профессора на полставки, и в течение последнего года она возросла на 300 рублей. Так что этот проект не что иное, как пустые слова, - ни новых помещений, ни нового оборудования. Мы получаем какие-то деньги только по грантам, не относящимся к нацпроекту. То есть мне сказать, по сути дела, нечего. Вроде как МГУ должны были выделить какие-то средства, но мы их пока не заметили. Надбавки находятся все на том же уровне, зарплаты у преподавательского корпуса все те же, ничего не слышно и о государственных целевых грантах на обучение.

Например, когда недавно мои выпускники ездили на конференцию в Лондон, они это делали на стипендию, полученную от Англии. И никаких намеков на то, что в ближайшее время намечается государственная поддержка, не было. На моем конкретном участке работы складывается ощущение отсутствия этого нацпроекта. Мне лично непонятно, о чем идет речь. Если в Академии наук мне хотя бы подняли зарплату на 2 тыс. рублей, и это уже как-то ощутимо, то в Университете все по-прежнему.

И, наверное, нацпроект предполагает не только повышение зарплат, а еще какие-то движения, но опять же мы ничего не наблюдаем. Нам, к примеру, было бы очень желательно получать известную сумму денег на закупку книг за рубежом. Потому что у нас сложилось катастрофическое положение, когда специалисты не могут получить доступа к литературе, к новым исследованиям. Но, увы, ничего не изменилось, никто и не пытается ничего делать. Возможно, деканы вам скажут что-то другое, но нам же виднее, это мы учим студентов…

Сергей Иванов (ведущий научный сотрудник РАН, профессор МГУ):

- Лично в моей сфере деятельности этот год, прошедший якобы под эгидой национального проекта, прошел без событий, то есть ничто не изменилось. Поэтому я вряд ли способен на содержательный комментарий на эту тему. Вокруг себя я совершенно не вижу ни малейших признаков воздействия так называемых национальных проектов. Действительно, ходят лишь какие-то слухи о возможном повышении зарплат академическим сотрудникам, но пока что они никак не подтверждаются. Так что пока это похоже на блеф.

Не знаю, как обстоит дело с проектами, связанными с жильем или сельским хозяйством, но в сфере науки и образования нет решительно никаких изменений. Подозреваю, что остальные нацпроекты постигла та же участь. Если под проекты выделяются деньги, они должны были бы идти не только на повышение зарплат, что само по себе, конечно, важно.

Но, кроме того, нужно было бы решительно переструктурировать саму науку и образование, на что потребовалось бы довольно много денег. Но это требует очень глубокого реформирования, а на это реформирование никто не настроен. Без такой реформы вкачивание лишних денег ни к чему, кроме инфляции, не приводит.

И причем инициатива по реформированию не может и не должна идти снизу - человек сам себя обычно не может вытащить за волосы из болота. И, разумеется, например, руководство Академии никоим образом не может быть заинтересовано ни в чем, кроме прямого вливания денег. И таковое, если действительно осуществляется, то приводит к мизерным результатам. Нет, эта инициатива должна приходить извне, но этого не происходит. Потому что свернуты и все остальные реформы в нашей стране - все они остановлены или повернуты вспять. А без реформ вкачивание денег не имеет никакого смысла.

Екатерина Гениева (директор Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы):

- Я осознаю всю необходимость национальных проектов и очень расстраиваюсь, как директор одной из самых крупных библиотек страны, что нет национального проекта по культуре. Сказать, что я вижу большой толк в том, как эти национальные проекты осуществляются, к сожалению, не могу. Пока я вижу только один плюс: он в том, что государство отчетливо увеличило финансирование всего того, что связано с образованием. А вот результатов…

Хотя тоже все не так однозначно. Недавно я вернулась из Соловков, и там, в поселке, есть малюсенькая школа, но видно, что благодаря вот этому усилению финансирования что-то происходит. То есть коротко о национальных проектах можно сказать так: это очень полезная и хорошая вещь и жаль, что пока они не коснулись культуры. К сожалению, образовательный проект никак не затронул нашей библиотеки, хотя мы являемся в том числе и крупнейшим образовательным учреждением.

А ведь в национальном образовательном проекте была и такая позиция, как толерантность. Вот только сейчас в "Вестях" закончился страшный сюжет о том, что происходит в Кондопоге. Наверное, если бы на эту ужасную проблему обращали побольше внимания, в том числе поддержали практические проекты, которые готовит Библиотека иностранной литературы в области толерантности, может быть, толка было бы больше.

Так что, конечно, ответ таков: национальные проекты - вещь хорошая, особенно если они осуществляются открыто, честно и необязательно распиливаются все выделенные средства.

Однако, на мой взгляд, многие объявленные проекты могли бы иметь больший практический результат. С другой стороны, увеличение финансирования и все то, что об этом говорят президент, министр образования и общество, все-таки к чему-то позитивному приводит. Опять пример Соловков: в этом году в местной школе был оборудован отличный компьютерный класс. Это произошло в том числе благодаря тому, что глава местной администрации Дмитрий Луговой совершенно разумный, с моей точки зрения, человек (когда-то он был директором этого крупнейшего музея), который стремится что-то делать. Хотя в то же время если на музей-заповедник идут немалые деньги, то финансирование самого поселка, исполненного трагизма, где просто вся земля - братская могила, составляет 3 млн рублей в год. Вот откуда мой скепсис (ради справедливости я его скорректировала).

Александр Архангельский (писатель, критик, телеведущий):

- У меня двойственная позиция. С одной стороны, я страшно рад, что появился механизм дофинансирования недофинансированных социальных областей и что, в общем, выбраны они верно - здравоохранение, образование, жилище. (Может быть, не хватает подобного в культуре.)

Но проблема состоит в том, что это никакие не национальные проекты, а способ доплатить деньги нуждающимся сферам. Поскольку решение проблем по типу бюрократическое - это не мое личное мнение, это реальность, - то и оценка должна быть соответствующей. Бюрократически все делается грамотно: Медведев ездит по регионам, строго взыскивает с провинившихся, ласково треплет тех, у кого все делается хорошо, однако остается вопрос: та ли задача ставилась в замысле? Что же касается замысла (и это не упрек Медведеву), мне кажется, национальные проекты - продукт теперешней политической системы, которая задумывала их как общенациональные. В подтексте замысла звучало, что мы должны проводить осознанную социальную политику и формой проведения этой социальной политики будут эти самые проекты.

Никакой осознанной социальной политики я как не видел, так и не вижу. По-прежнему главное препятствие на пути к переменам в общем строе жизни - воровство. И, строго говоря, проблема не в том, что кому-то денег не хватает, а в том, что экономика дышать не может. Я только что был в Китае, где тоже воровства предостаточно, и там разговаривал с иностранцами, которые пробовали делать бизнес в России, а потом в Китае. Они говорят, что России работать просто невозможно - такой уровень взяток, что любое дело становится нерентабельным либо в какой-то момент ты отдаешь свое дело и не участвуешь в этой игре. А в Китае все-таки есть какая-то мера жадности.

Да, есть внутренние перекосы при финансировании, к примеру, здравоохранения, когда оказалось, что терапевты получают больше, чем хирурги, потому что одни попадают в рамки проекта, а другие - нет. При бюрократическом подходе такие перекосы неизбежны, они заложены в ней. Поэтому с точки зрения бюрократической все в порядке, Медведев делает все, что может, большего он в рамках этого замысла сделать не в состоянии. Он должен так перераспределить деньги, чтобы экономика оттого, что деньги пошли из накопления в потребление, не рухнула. Это он и делает. Он ездит и аккуратно открывает маленькие крантики, чтобы не рвануло одним потоком и не разорвало экономику.

Но перед страной стоят совершенно другие проблемы. Я пока не вижу общенациональных проектов, проектов, которые объединяли бы нацию, делали множество проживающих в России этносов единой исторической нацией, - таких проектов ни в социальной, ни в культурной, ни в политической сферах не вижу.

Параллельно с этим Сурков, тоже с бюрократической точки зрения, абсолютно правильно говорит о необходимости каких-то идей, скрепляющих нацию. Но и здесь я ничего общенационального не наблюдаю. Это делается в других условиях, это не спускается сверху (сейчас я не обсуждаю, какие идеи спускаются сверху: хорошие или плохие - не важно). Все равно они не приживаются, они должны идти снизу. Но для этого нужно другое политическое устройство, и я имею в виду не замену одной элиты на другую - само устройство должно быть иным.

Это все очень похоже на стихотворение Алексея Константиновича Толстого "История Государства российского": "...Земля наша обильна, порядку только нет". Я все время вспоминаю цитату из сердцевины этого стихотворения, где обращаются к Екатерине:
Писали ей учтиво
Вольтер и Дидерот:
Лишь надобно народу,
которому вы мать,
скорее дать свободу,
скорей свободу дать.

Вот в условиях внутренней несвободы и отсутствия дискуссии, - а масштабной дискуссии в стране нет, и в тех обстоятельствах, в которых находятся сегодня СМИ, она не появится, - в этих условиях не может быть никаких общенациональных идей. В таких условиях может быть лишь бюрократический замысел, который грамотно исполняется.

                                                                                                                              Опрос провела Ольга Шляхтина